Старенький пузатый телефон затрезвонил без четверти шесть. Как обычно, подпрыгнул на тумбочке и разразился пронзительной, режущей уши трелью. И, как обычно, ничего хорошего это не предвещало.

Настя вздохнула, отложила в сторону нож и ломоть докторской колбасы, недорезанный в оливье, и потопала к аппарату. Ральф, крутившийся у ног, не оставил без внимания действия хозяйки и с аппетитом облизнулся, но и только: в том, что не стянет под шумок, сомнений не было. Дисциплина в маленькой семье майора Григорьина, как и во вверенной ему воинской части, была железной.

– Такое дело, дочка… – голос отца в трубке звучал виновато. – Домой сегодня меня не жди. Останусь в расположении до утра.

Не сказать, чтобы новость была необычной – время от времени такое случалось. Маленькой Настя еще побаивалась ночевать дома одной. Но потом отец завел Ральфа. Да и она давно выросла. Но почему именно сегодня…

– Папа!.. – Настя задохнулась от обиды. – Как же так… А Новый год?

– То-то и оно, что Новый год! – шумно выдохнула трубка отцовским голосом. – Сверху пришел приказ. Усилить контроль над личным составом, чтобы никаких происшествий… Взводные ночуют в казармах. Дежурные офицеры заступают по двое… И я остаюсь. Проконтролирую лично.

Понятно. Раз командиры взводов и офицеры не будут встречать Новый год в семьях и по домам, то, разумеется, не поедет домой и майор Григорьин. Даже если в его присутствии в части и не будет острой необходимости. “Делай как я”, а не “Делай, как я сказал” – это было практически жизненное кредо отца. Но обидно все равно было – до слез…

– Наташку свою можешь позвать, – чуть мягче проговорил отец: понимал, разумеется, что у Насти праздник тоже оказался испорчен. – Посидите, “огонек” по телику посмотрите… И шампанское можете открыть. Но только по одному бокалу, не больше! Ясно?

– Ясно, папа, – вздохнула Настя. Обида на несправедливые обстоятельства, поначалу горьким комком вставшая у горла, уже потихоньку рассасывалась, давая дышать. Любимого и долгожданного праздника, конечно, было безумно жалко – но все равно ведь ничего не изменишь. Так что понапрасну слезы лить?

– Не скучай там, – велел отец и отключился.

– Не буду, – пообещала Настя трубке, злорадно пиликающей короткими гудками и аккуратно положила ее на рычаг. Подумала – и вернулась к столу дорезать оливье.

Наташку Настя набрала – но, скорее, так, для порядку. Она была почти уверена, что та не придет, и порадовалась за подругу, когда оказалось, что угадала причину.

– Прости, Насть, но мы с Серегой уже договорились вместе отмечать. Он сегодня с родителями меня знакомит, с бабушкой, с сестрой. Представит меня своим, понимаешь?

– Понимаю, – улыбнулась Настя.

С Сергеем Наташа начала встречаться не так давно – он перешел в их десятый класс с сентября, когда в воинскую часть при городке перевелся его отец. Но, похоже, там действительно все было серьезно. И если вначале почти никто не сомневался, что флегматичный тихоня в очках – просто мимолетное увлечение ее яркой, энергичной, шумной подружки, то сейчас, когда они были вместе уже несколько месяцев и, похоже, не мыслили друг без друга и дня, скептицизма в глазах одноклассников и приятелей изрядно поубавилось.

– С наступающим, Нат! И пусть все твои мечты сбудутся! – искренне пожелала Настя.
– Ты правда не обижаешься?

– С ума сошла? Празднуй со своим Серегой и его семьей! Целуйтесь втихаря под елочкой, загадывайте желания! Пусть его мама и бабуля окажутся добрыми феями, сестра решит, что ее брату с тобой сказочно повезло, а папа… Папа пускай чуток огорчится, что познакомиться с тобой придется позже всех – ведь он сто пудов будет сегодня в части! – Настя вздохнула, но постаралась не сбиться с радостного тона. – И пусть это будет самый лучший праздник на свете!

– Ты просто чудо, Настюха! – с чувством выпалила Наташка. – Я тебя обожаю! И желаю тебе… Желаю встретить в Новый год Деда Мороза!!! Да-да, самого что ни на есть настоящего! И пускай он…

Трубка внезапно пшикнула, зашипела, заверещала – качество стационарной связи в городке всегда оставляло желать лучшего. Но вздрогнувшая от неожиданности Настя даже не успела отнять ее от уха. Помехи так же неожиданно исчезли и жизнерадостный голос Наташки торжественно закончил начатую фразу, о середине которой оставалось только догадываться:
– …станет твоей самой настоящей, самой большой, самой крепкой любовью! На всю жизнь!

– Спасибо… – растерянно произнесла Настя.

Повесила трубку на аппарат. Фыркнула и покачала головой. Да уж… Такое вот… занятное пожелание получила. Ну что ж, так или иначе, а Новый год все равно никто не отменял.

– Значит, будем праздновать с тобой вдвоем, – сказала Настя Ральфу. – У тебя хоть никаких изменений в планах не предвидится?
Пес радостно завилял длинным лохматым хвостом и ткнулся лобастой башкой хозяйке в колени.

– Ну и отлично! – бодро произнесла она. – Тогда с меня вкусный ужин, а с тебя – приятная компания. Идет?

– Вввууух! – жизнерадостно подтвердил Ральф, и Насте показалось, что испорченный вечер вдруг приподнял грустную голову с мохнатых темных лап и с надеждой заглянул в маленькое кухонное окошко загоревшимися уличными фонарями. Вторая часть: тык